Большой секрет

Никогда не писала дневников и своеобразных “мемуаров”, блогосфера так и осталась для меня непонятным и бестолковым детищем Бэргера, лучшие подруги остались на фотографиях из школьного альбома, и случившееся со мной так и осталось глубоко внутри меня, в моей памяти, грозя никогда не стать известным ни одной живой душе. И тем не менее, так случилось, что мою тайну узнаете именно Вы.

Я не знаю, осудите Вы меня, забросаете камнями и проклянете или признаете правой на ошибку молодости, которую может совершить абсолютно каждый. Я даже не знаю, мужчина Вы или женщина, потому что уверена, что мужчина, хоть и не каждый, но способен понять меня. Женщины же зачастую жестоки и принципиальны, когда дело касается чужих ошибок. В любом случае, я утверждаю со всей уверенностью: это не покаяние и не признание для всеобщего порицания. Это моя история из жизни, моя тайна, моя страсть. Вы можете думать что угодно – это ваше право, но если вздумаете судить, то задумайтесь над бессмертным грибоедовским “А судьи кто?”

Мне было пятнадцать лет, когда я лишилась того самого ценного, что неизменно должна блюсти порядочная девушка, по крайней мере, до своего совершеннолетия. Ему было немного за тридцать, и он был красив, как Бог. Я бы написала, что влюбилась в него с первого взгляда: учитывая мой возраст, это было бы логично. Тем не менее, это не так.

Я не любила его, я его хотела. Хотела во всех смыслах, а не только в том, что сам напрашивается на язык. Так, маленькие дети, еще не в полной мере понимая, для чего существуют различия между мужчиной и женщиной, норовят схватить, погладить, потрогать, укусить малыша противоположного пола, испытывая к нему необъяснимое влечение. Так и я чувствовала огромное желание быть с ним, трогать его, целовать, заниматься сексом, обладать им, владеть его телом, его разумом, владеть его мыслями. Маленький ребенок топает по полу ножкой и капризно тянет: “Хочу-у-у-у…”. Я хотела не тело, я хотела его всего. И я его получила.

Была ночь. Я как-то изощренно осознавала, что он не любит, да и не воспринимает меня вовсе, как женщину. Но я была до безобразия упорна: именно он должен стать моим первым мужчиной, только он и никто другой. Он смеялся и гладил меня по плечу, говорил, что таких как он, в моей жизни будет ещё очень-очень много, что не заслуживает меня. Его девушка была беременна, через месяц должна была состояться свадьба. Я все-все осознавала, но как-то по своему, неправильно, искаженно. Он должен был стать моим первым мужчиной, потому что он мой, эти руки, спина, волосы – это все мое, потому что я так этого хочу. Я клялась, что люблю его, и может быть, отчасти так это и было, настолько сильными были мои чувства, эмоции, страсть. Я плакала и заламывала руки, а он только смеялся и гладил меня по плечу. В какой-то момент я возненавидела его: его смех, улыбающиеся глаза, лицо, руки…

Я вылетела из его квартиры в подъезд, он уже не мог остановить бы меня, даже если бы попытался. Было далеко за полночь, я бежала по улице. Только снег, только злость. Я бежала и рыдала от ярости. Даже не помню, как эти руки схватили меня, крепко прижали к себе. Снег. Злость. Я не видела лица, не видела, куда он меня потащил. Нет-нет, это не было изнасилованием. Я сама отдалась незнакомцу, целовала и царапала его, называла чужим именем. Для меня все случилось так, как я себе и представляла. И я чувствовала себя счастливой.

Не помню, как оказалась дома. Дальнейшие события развевались так стремительно, что у меня даже не было сил поразмыслить над ними. Одежда на мне была разорвана, тело в крови, кажется, он несколько раз ударил меня. Звонок в милицию. Врачи. Дача показаний. Ни у кого не возникло сомнений, кто мог это сделать, у кого я находилась предыдущей ночью. Его посадили, а у невесты случился выкидыш, и она вскоре удачно вышла замуж за какого-то бизнесмена.

Я никому не сказала, кто был со мной на самом деле. Эта тайна была со мной всю жизнь. Осуждайте, кляните меня, мол, столько жизней загубила. Вы хотите знать, почему я не сказала правду? Потому что я не совсем уверена, что мужчина, схвативший меня той ночью, не был тем самым, которого за этого осудили. Те же руки, спина, волосы, тот же запах. Нет, думайте что угодно, но той ночью со мной был именно он. Я это знаю.